Сегодня мы решили вернуться к прошлому материалу и показать, что некоторые знаменитости, хоть и пробивают себе дорогу наверх, но в своей сущности остаются все на то же ступеньке духовного развития, откуда начали свой путь. Речь пойдет о Тине Канделаки.
Итак, время февраль 2012 год.
Тина Канделаки пришла к Владимиру Познеру для личного пиара и возобновления интереса к себе публики, однако, продемонстрировала себя как тщеславная, старательная, но все же обозленная школьница.
Популярная телеведущая и общественный деятель хотела блеснуть, давая интервью Познеру, поэтому хорошенько подготовилась к столь ответственному заданию.
36-летняя Тинатин как могла старалась показать себя как умную и успешную женщину, однако, Владимир Владимирович, как называла мэтра телевидения журналистка, задавал довольно каверзные вопросы, ответить на которые оказалось для грузинской звезды телевидения не так-то просто.
Для начала Тина Канделаки была шокирована косвенным обвинением Познера в лжи после того, как ведущий спросил у нее, в каком из интервью она сказала правду о своей беременности (в одном журнале она заявила о том, что не стесняется того, что забеременела до свадьбы, а во втором возмутилась подобными «слухами»).
Далее, Канделаки споткнулась на вопросе о религиозной атрибутики, ведь Познер поинтересовался, как это совмещает кресты и глубокое декольте, на что Тина ответила, что для грузинских женщин это считается красивым, в то время, как грузины проще относятся к религии, хотя она является религиозным человеком.
Неожиданно для себя Канделаки, которая старалась оставаться хладнокровной, растерялась, когда Познер спросил, действительно, ли она мечтает о том, чтобы попасть в десятку самых богатых людей в мире по версии журнала Forbes и купить личный самолет.
Хитроумная Тина как смогла выкрутилась, приведя романтические (самолет — для родного уже умершего отца) и прагматические (много денег — для людей из собственной компании) доводы подобным мечтам.
Не смогла Канделаки уйти от вопроса о ненависти к себе со стороны Ксении Собчак, которая называет ее «болотным оборотнем» (по аналогии с болотной тиной, игра слов), что Тина назвала обычным «бабством» и о чем даже не захотела говорить.
Трудно было Тине признаться в любви к нынешней российской власти, она так и не ответила на вопрос о том, как она относится к Путину и Медведеву, а горячо подчеркнула свою активную общественную и политическую деятельность, отметив: «Сейчас не модно признаваться в любви к Путину».
Между делом популярная телеведущая, у которой часто пересыхало горло, и на глаза наворачивались слезы от безысходности, постоянно делала заметки, как настоящая старательная школьница, и как могла старалась польстить улыбающемуся Познеру, даже призналась в том, что пытается ему понравиться, «как женщина».
Подробнее интервью Канделаки с Познером можно увидеть на видео Первого канала:
История с Тиной Канделаки, которая начиная свою новую, московскую карьеру, после работы на грузинском телевидении стало причиной того, что московские интеллектуалки резко «не полюбили» и считают до сих пор ее выскочкой и ниже их уровня популярности.
Прошло восемь лет, с того самого «школьного» интервью с метром российской журналистики Владимиром Познером и в феврале 2020 года уже Тина Канделаки давала развернутое интервью Борису Корчевникову в эфире программы «Судьба человека».
И опять знаменитые личности посчитали, что интервью Тины Канделаки провальным. Особенно был возмущен известный артист, звезда сериала «Место встречи изменить нельзя» Станислав Садальский. По его мнению в своем рассказе она все перекрутила и не рассказала настоящей правды кто и как помог ей протиснуться сквозь плотные ряды журналистов и отхватить свое место под солнцем.
В своем блоге Стас Садальский, после просмотра прямого эфира канала «Россия 1», где она исповедовалась у Бориса Корчевникова, написал такое: «Очень давно, на радио я советовал ей нанять ритора и заняться речью: зрителя надо уважать, — говорил я, — а не раздражать. Бесполезно».
Характеристики от Садальского теперь уже теле знаменитости очень сочные и едкие: «Провинциальность ее неистребима, как неистребим гортанный, глухой говор – та сельская тональность, которая раньше отовсюду звучала на ВДНХ, где гуляло много джигитов, вроде знатного пастуха Мусаиба Гатуева. Это не акцент, родной язык она вообще не знала: в Тбилиси на радио ей грузинский текст для эфиров писали русскими буквами».
Не простил ей актер и гибкой позиции по отношению к малой родине: «К слову, во время печально известных событий в Грузии она сразу вспомнила, что национальность определяется по матери (мама – армянка) и отошла от общей беды».
Стас Садальский, просмотрев ее интервью у Бори Корчевникова, выдал такое резюме (в ту пору Канделаки можно провалится сквозь пол) : «Знаете, есть такое понятие, как «испанский стыд» — это когда герой на публике делает что-то неловкое, а стыдно тебе. Стыдно слушать, что она всего добилась сама, без чьей-либо помощи. Все нужные связи и дружбы достались ей от меня».
Он напомнил ей, кто лепил ее, кто двигал ее по сложному тернистому пути наверх, но она почему-то про них не вспомнила: «Почему не вспомнить Олега Марусева, который первым за руку привел ее на ТВ в программу Времечко и представил Прошутинской? Или Новодворскую, которая была ее консультантом и образовывала, как могла, ограниченную, но амбициозную девицу. Или продюсера программы «Детали» Наталью Билан, которая во время эфира создавала ей имидж интеллектуалки, наговаривая в наушник умные фразы. Ее лепили все, как куклу вуду, втыкая булавки в пустое тело».
Садальский высказывает свое мнение, что Канделаки уже давно зачем-то пытается озвучить иную версию своей жизни, но еще слишком рано «начинать врать, есть еще много свидетелей ее тбилисской эпопеи с 1 мужем и московской — со 2 Андреем с которым я ее свел, с 3 … Сейчас она придумала байку, что 20 лет назад назвала свою дочь в честь жены Трампа, а тогда все было проще: незвучная фамилия Кондрахин требовала созвучного имени. Так появилась Меланья. Муж оплачивал все ее первые эфиры на ТВ. А когда у Андрея начались проблемы с малым бизнесом, все поддержали его. Кроме жены».
Актер осудила ее меркантильные жизненные цели: «попасть на ТВ, стать звездой, получить Тэфи, разбогатеть.
Миллионы помнят ее производственную травму в Ницце и свинку, с которой она вернулась оттуда. Я отвез их тогда с Андреем в храм к Матроне – мириться. Она положила к мощам бриллиантовые серьги, по карату. Не помогло».
Фотография, которую привел Станислав Садальский, как раз относиться к тому периоду ее беременности, о которой ее спрашивал Владимир Позер. Как говориться, что бы не было лишних разговоров.
Посмотреть эту публикацию в Instagram